Как и почему американцы стали охранять дикую природу

В.Борейко

По­че­му ди­кая при­ро­да

Ди­кая при­ро­да — это мес­то, где че­ло­ве­чес­кие зву­ки, ар­те­фак­ты не до­ми­ни­ру­ют, оно ос­та­ет­ся в зна­чи­тель­ной сте­пе­ни не из­ме­нен­ным и не­уп­рав­ля­е­мым людь­ми, это мес­то, сто­я­щее вне за­ко­на, не­ис­то­вое мес­то. Как пи­сал ки­тайс­кий по­эт Ли Тай бо, ди­кая при­ро­да — это дру­гое не­бо и дру­гая зем­ля, в них нет ни­че­го человечес­ко­го. Ди­кая при­ро­да — это сво­бо­да жиз­ни, это зем­ля с собствен­ной во­лей, Со­вер­шен­но Иное, уни­каль­ный эво­лю­ци­он­ный экс­пе­ри­мент с неп­ре­дс­ка­зу­е­мым бу­ду­щим.

Ди­кая при­ро­да яв­ля­ет­ся са­мо­ре­гу­ли­ру­ю­щей­ся, не­за­ви­си­мой сре­дой оби­та­ния бес­чис­лен­ных ви­дов жи­вот­ных, рас­те­ний и мик­ро­бов, ко­то­рые мо­гут оби­тать толь­ко в ней. Ди­кая при­ро­да от­ве­ча­ет приб­ли­зи­тель­но за 90% энер­гии солн­ца, улов­лен­ной с по­мощью фо­то­син­те­за, и по­э­то­му иг­ра­ет кри­ти­чес­ки важ­ную роль в гло­баль­ной энер­ге­ти­чес­кой сис­те­ме. Ди­кая при­ро­да слу­жит ис­точ­ни­ком вдох­но­ве­ния для жур­на­лис­тов и по­э­тов, и их ра­бо­ты ста­но­вят­ся частью куль­тур­но­го нас­ле­дия. Ди­кая при­ро­да — это ше­девр. А ше­девр, как из­ве­ст­но, не име­ет це­ны. Ди­кая при­ро­да всег­да про­из­во­дит впе­чат­ле­ние че­го-то са­мо­род­но­го, су­ще­го из­на­чаль­но — и от­то­го ка­жет­ся свер­хес­те­ст­вен­ной, свя­щен­ной. Здесь про­ис­хо­дит пос­те­пен­ный пе­ре­ход бо­же­ст­вен­ных черт от Бо­га к ди­кой при­ро­де. Но ес­ли ди­кая при­ро­да яв­ля­ет­ся свя­щен­ной, то ее унич­то­же­ние ста­но­вит­ся фор­мой гре­ха.

В ди­кой при­ро­де по­па­да­ешь в объ­я­тие тай­ны. Пос­ле всех хло­пот, ко­то­рые бы­ли предп­ри­ня­ты, что­бы стать сов­ре­мен­ным че­ло­ве­ком, возв­ра­ща­ешь­ся под оча­ро­ва­ние пер­во­быт­но­го стра­ха, бес­сло­вес­но­го и сми­рен­но­го. Мы нуж­да­ем­ся в су­ще­ст­во­ва­нии уров­ня тай­ны в ми­ре вок­руг нас. С тай­ной при­хо­дит осоз­на­ние масш­та­ба при­ро­ды, ее за­пу­тан­нос­ти или ге­ния ее вза­и­мос­вя­зей, или ее сти­хий­ной си­лы, или ее тон­кос­ти.

Ди­кая при­ро­да — это до­ро­га к на­шим ис­то­кам. Она при­вя­зы­ва­ет нас к тво­ре­нию жиз­ни, всей не­пи­са­ной ис­то­рии. Ди­кая при­ро­да — это неч­то боль­шее, чем прос­то мес­то. Она рав­но­силь­на идее, прин­ци­пу, сос­то­я­нию ду­ши и да­же меч­те.

Вли­я­ние фи­ло­со­фов, ху­дож­ни­ков и пи­са­те­лей США на раз­ви­тие дви­же­ния в за­щи­ту ди­кой при­ро­ды

Не бу­дет пре­у­ве­ли­че­ни­ем ска­зать, что ни в од­ной стра­не ми­ра ди­кая при­ро­да не поль­зо­ва­лась та­ким по­вы­шен­ным вни­ма­ни­ем, как у аме­ри­ка­нс­ких фи­ло­со­фов, ху­дож­ни­ков и пи­са­те­лей. Имен­но во мно­гом бла­го­да­ря им США дос­тиг­ли та­ких впе­чат­ля­ю­щих ре­зуль­та­тов в за­щи­те ди­кой при­ро­ды, имен­но они раз­бу­ди­ли са­мое мощ­ное при­ро­до­ох­ран­ное дви­же­ние, имен­но они сде­ла­ли ди­кую при­ро­ду на­ци­о­наль­ной свя­ты­ней.

Аме­ри­ка да­ла ми­ру пять вы­да­ю­щих­ся фи­ло­со­фов ди­кой при­ро­ды, ра­бо­тав­ших в 19–20 ве­ках: Ралф Эмер­сон, Ген­ри То­ро, Джон Мю­ир, Ол­до Ле­о­польд, Холмс Ролс­тон III. Не все из них бы­ли про­фес­си­о­наль­ны­ми фи­ло­со­фа­ми: Ол­до Ле­о­польд счи­тал се­бя эко­ло­гом, Джон Мю­ир — пи­са­те­лем-на­ту­ра­лис­том. Тем не ме­нее их вклад в фи­ло­со­фс­кие ос­но­вы и иде­о­ло­гию дви­же­ния в за­щи­ту ди­кой при­ро­ды ока­зал­ся гро­мад­ным. Ралф Эмер­сон (1803–1882) — из­ве­ст­ный аме­ри­ка­нс­кий фи­ло­соф-транс­цен­ден­та­лист. Он один из пер­вых в за­пад­ной куль­ту­ре стал це­нить ди­кую при­ро­ду за ее не­э­ко­но­ми­чес­кие, иде­аль­ные цен­нос­ти: «В ле­сах скры­ва­ет­ся неп­ре­хо­дя­щая мо­ло­дость(…) В ле­сах мы возв­ра­ща­ем­ся к ра­зум­нос­ти и ве­ре (…) Я — влюб­лен­ный кра­со­ты, ни в чем оп­ре­де­лен­но не сос­ре­до­то­чен­ной и бес­сме­рт­ной. Сре­ди ди­кой при­ро­ды я на­хо­жу неч­то бо­лее для се­бя до­ро­гое и род­ное, чем на го­ро­дс­ких и сельс­ких ули­цах» (3).

Эти сло­ва зас­та­ви­ли мно­гих ина­че взгля­нуть на ди­кую при­ро­ду, счи­тав­шу­ю­ся до то­го мес­том не­нуж­ным, пло­хим и не­год­ным. Сре­ди та­ких лю­дей ока­зал­ся дру­гой аме­ри­ка­нс­кий фи­ло­соф — Ген­ри То­ро (1817–1862). Он по­шел даль­ше сво­е­го кол­ле­ги, го­во­ря о ди­кой при­ро­де как о нрав­ствен­ной и сво­бод­ной сущ­нос­ти, ко­то­рую имен­но за это и нуж­но це­нить. По То­ро все хо­ро­шие ве­щи — ди­кие и сво­бод­ные. Са­мое из­ве­ст­ное его за­яв­ле­ние: «В ди­кос­ти на­хо­дит­ся сох­ра­не­ние ми­ра» (3).

В про­ти­во­вес хрис­ти­а­нам и иу­де­ям, обес­це­ни­ва­ю­щим при­ро­ду, То­ро хо­тел вос­ста­но­вить свя­тость ди­кой при­ро­ды: «Иног­да я за­хо­дил в сос­но­вые ро­щи, сто­я­щие по­доб­но хра­мам или фло­там в мо­ре с пол­ной ос­на­ст­кой, вол­нис­ты­ми сучь­я­ми и стру­я­щим­ся све­том, нас­толь­ко мяг­ким, зе­ле­ным и те­нис­тым, что дру­и­ды мо­гут по­ки­нуть свои ду­бы, что­бы на­чать пок­ло­нять­ся этим сос­нам» (3). До То­ро все раз­го­во­ры о ди­кой при­ро­де ве­лись с ис­поль­зо­ва­ни­ем ро­ман­ти­чес­ких или пат­ри­о­ти­чес­ких ар­гу­мен­тов, То­ро пер­вым стал восх­ва­лять «ди­кость» ди­кой при­ро­ды. Ни­че­го по­доб­но­го лю­ди еще не слы­ха­ли.

Джо­на Мю­и­ра (1838–1914) на­зы­ва­ли «мис­ти­чес­ким эко­ло­гом». Он пер­вым при­рав­нял в пра­вах че­ло­ве­ка и ди­кую при­ро­ду, или да­же бо­лее то­го, за­я­вил: «Я ис­пы­ты­ваю ма­ло сим­па­тии к че­ло­ве­ку, и ес­ли бы про­и­зош­ла вой­на меж­ду ди­ким жи­вот­ны­ми и Его Ве­ли­че­ст­вом Че­ло­ве­ком, я бы встал на сто­ро­ну мед­ве­дей» (3). Мю­ир подх­ва­тил при­зыв То­ро ви­деть свя­щен­ное в ди­кой при­ро­де: «Нель­зя быть оди­но­ким в ди­кой при­ро­де, где все ди­кое и кра­си­вое на­пол­не­но Бо­гом», и даль­ше: «Ни один из ланд­шаф­тов При­ро­ды не яв­ля­ет­ся урод­ли­вым пос­толь­ку, пос­коль­ку он яв­ля­ет­ся ди­ким» (3).

Ти­тан аме­ри­ка­нс­кой эко­фи­ло­со­фии Ол­до Ле­о­польд (1887–1948) не толь­ко раз­ра­бо­тал ос­нов­ные по­ня­тия сов­ре­мен­ной эко­ло­ги­чес­кой эти­ки, пер­вым сфор­му­ли­ро­вал оп­ре­де­ле­ние «тер­ри­то­рия ди­кой при­ро­ды», но и за­я­вил о не­об­хо­ди­мос­ти за­щи­ты сво­бо­ды ди­кой при­ро­ды. Его афо­ризм «че­го сто­ят со­рок сво­бод без еди­но­го бе­ло­го пят­на на кар­те?» те­перь час­то ци­ти­ру­ет­ся аме­ри­ка­нс­ки­ми де­я­те­ля­ми за­по­вед­но­го де­ла.

По мне­нию Ле­о­поль­да, ди­кую при­ро­ду нель­зя вы­рас­тить, как стро­е­вой лес, пос­коль­ку она неч­то боль­шее, чем прос­то де­ревья. Он пи­сал, что сбе­ре­же­ние ди­кой при­ро­ды долж­но стать ак­том на­ци­о­наль­но­го рас­ка­я­ния со сто­ро­ны лю­дей, гу­бив­ших ее ра­нее (3).

Холмс Ролс­тон III (род.1932) про­дол­жил тра­ди­ции сво­их пред­ше­ст­вен­ни­ков. Он раз­ра­бо­тал но­вый ши­ро­кий пе­ре­чень цен­нос­тей при­ро­ды.

«Ди­кая при­ро­да, — пи­сал Холмс Ролс­тон III, — име­ет ав­то­но­мию, ко­то­рой нет в ис­ку­с­стве. И мы долж­ны пре­дос­та­вить ей воз­мож­ность сле­до­вать сво­им пу­тем, ос­та­вив ее в по­кое. Ник­то не мо­жет счи­тать­ся че­ло­ве­ком с мо­ралью, ес­ли не ува­жа­ет це­ло­ст­ность и дос­то­и­н­ство то­го, что мы на­зы­ва­ем ди­кой при­ро­дой» (3).

Бла­гот­вор­ная роль жи­во­пи­си сос­то­ит в том, что она вос­пи­ты­ва­ет эс­те­ти­чес­кие вку­сы, поз­во­ля­ет, опи­ра­ясь на эс­те­ти­чес­кие мо­ти­ва­ции, до­би­вать­ся сох­ра­не­ния участ­ков ди­кой при­ро­ды. Она спо­со­б­ству­ет про­буж­де­нию ре­ли­ги­оз­ных, ду­хов­ных, пат­ри­о­ти­чес­ких мо­ти­вов за­щи­ты ди­кой при­ро­ды.

Прев­ра­ще­ние пер­во­быт­но­го аме­ри­ка­нс­ко­го пей­за­жа в на­ци­о­наль­ный сим­вол — ве­ли­кая зас­лу­га аме­ри­ка­нс­ких ху­дож­ни­ков ди­кой при­ро­ды. Ин­те­рес­но, что все ос­нов­ные объ­ек­ты ди­кой при­ро­ды, ко­то­рые в 19 ве­ке изоб­ра­жа­ли на сво­их по­лот­нах ху­дож­ни­ки — пей­за­жис­ты: Йо­се­мит, Йел­ло­ус­то­ун, Ади­рон­дак, ро­ща Ма­ри­по­са, Гранд Кань­он, Ни­а­га­рс­кий во­до­пад — поз­же бы­ли взя­ты го­су­да­р­ством под ох­ра­ну.

В США су­ще­ст­во­ва­ла осо­бая на­ци­о­наль­ная шко­ла ху­дож­ни­ков ди­кой при­ро­ды, ко­то­рая по­лу­чи­ла наз­ва­ние Шко­ла ре­ки Гуд­зон. В нее вхо­ди­ло бо­лее 50 пей­за­жис­тов, ос­но­ва­те­лем шко­лы в 1830-х го­дах стал аме­ри­ка­нс­кий ху­дож­ник То­мас Ко­ул. Имен­но его кис­ти при­над­ле­жат та­кие ше­дев­ры как «Во­до­пад Ка­ате­рс­кил» (1826), «Го­ра Шрун» (1838), «Катс­кил Клов» (1827) (8).

Ко­ул по­ла­гал, что ес­ли при­ро­да не тро­ну­та че­ло­ве­ком, тог­да лю­дям лег­че поз­на­ко­мить­ся с ру­кой Бо­га. Он свя­то ве­рил, что ес­ли ди­кий аме­ри­ка­нс­кий ланд­шафт был но­вым Эдемс­ким са­дом, то имен­но они, ху­дож­ни­ки, хра­нят клю­чи от его вхо­да. По его мне­нию, толь­ко жизнь, про­жи­тая в гар­мо­нии с ди­кой при­ро­дой, обе­ща­ла ин­тел­лек­ту­аль­ное об­нов­ле­ние и здо­ро­вый прог­ресс. Ко­ул го­во­рил: «Ди­кая при­ро­да — это са­мое под­хо­дя­щее мес­то для раз­го­во­ра о Бо­ге», и ста­рал­ся при­да­вать сво­им кар­ти­нам ре­ли­ги­оз­ное и нрав­ствен­ное зна­че­ние (8).

В кар­ти­нах Ко­у­ла, в от­ли­чие от ев­ро­пейс­кой тра­ди­ции, че­ло­ве­ка и его сле­дов на бы­ло вид­но. В сво­ем «Эс­се об аме­ри­ка­нс­ком пей­за­же» он за­я­вил, что в от­ли­чие от Ев­ро­пы, са­мым впе­чат­ля­ю­щим в аме­ри­ка­нс­ком пей­за­же яв­ля­ет­ся ди­кая при­ро­да. Он пи­сал: «Аме­ри­ка­нс­кая при­ро­да но­ва для ис­ку­с­ства, она не из­би­та и не из­му­со­ле­на кис­тя­ми ху­дож­ни­ков, ее ле­са, озе­ра и во­до­па­ды девствен­ны(…). Не отп­рав­ляй­тесь за ру­беж в по­ис­ках ма­те­ри­а­ла для уп­раж­не­ния ва­ших кис­тей, так как ди­кое оча­ро­ва­ние на­шей род­ной зем­ли впол­не зас­лу­жи­ва­ет ва­шей глу­бо­чай­шей люб­ви» (8).

Шко­ла ре­ки Гуд­зон прос­лав­ля­ла ди­кую при­ро­ду Аме­ри­ки и ста­ви­ла под сом­не­ние по­ня­тие тех­ни­чес­ко­го прог­рес­са. Ху­дож­ни­ки ста­ра­лись по­ка­зать, что сво­ей свя­тостью, нет­ро­ну­тостью пос­ле Соз­да­те­ля ди­кая при­ро­да все еще ос­та­ва­лась эта­ло­ном и стан­дар­том девствен­нос­ти и чис­то­ты. Они восп­ри­ни­ма­ли свою стра­ну как ощу­ти­мое при­кос­но­ве­ние ру­ки Бо­га на зем­ле, а гран­ди­оз­ную ди­кую при­ро­ду как от­лич­ный знак то­го. Та­кие чу­де­са при­ро­ды как Ни­а­га­рс­кий во­до­пад по­ни­ма­лись ху­дож­ни­ка­ми Шко­лы ре­ки Гуд­зон как свя­щен­ное до­ка­за­тель­ство, что США яв­ля­ет­ся «Бо­же­ст­вен­ной стра­ной». В ту по­ру в США не бы­ло та­ких из­ве­ст­ных ар­хи­тек­тур­ных па­мят­ни­ков как еги­пе­тс­кие пи­ра­ми­ды или ин­дийс­кие хра­мы, но за­то сво­ей ди­кой при­ро­дой аме­ри­кан­цы мог­ли вос­хи­щать­ся и гор­дить­ся по пра­ву. И ху­дож­ни­ки на­у­чи­ли их это де­лать.

Аме­ри­ка­нс­кие пи­са­те­ли ди­кой при­ро­ды так­же сыг­ра­ли ог­ром­ную роль в ор­га­ни­за­ции дви­же­ния в за­щи­ту ди­кой при­ро­ды. Они наш­ли точ­ные, ем­кие сло­ва, что­бы объ­яс­нить сво­им сог­раж­да­нам цен­нос­ти ди­кой при­ро­ды, про­бу­дить в них бла­го­го­ве­ние, вос­хи­ще­ние, лю­бовь и ува­же­ние к ди­кой при­ро­де.

Од­ним из пер­вых в 19 ве­ке за­го­во­рил о сво­бод­ной при­ро­де из­ве­ст­ный про­тес­та­н­тский про­по­вед­ник из Бос­то­на У. Мэр­рей, из­дав­ший в 1869 г. кни­гу «Прик­лю­че­ния в ди­кой при­ро­де»: «Эта ти­ши­на ди­ких мест и бы­ла тем, что бо­лее все­го впе­чат­ли­ло ме­ня… Серд­цу не нуж­ны ни гим­ны, ни мо­лит­вы, что­бы вы­ра­зить свои чувства. Да­же Биб­лия ле­жит в сто­ро­не нет­ро­ну­той. Бук­вы ка­жут­ся мерт­вы­ми, хо­лод­ны­ми, ог­ра­ни­чен­ны­ми. Вы чувству­е­те при­су­т­ствие Бо­га в са­мом воз­ду­хе, и вы всту­пи­ли на зем­лю, где пись­мен­ные пред­пи­са­ния не нуж­ны, ибо вы ви­ди­те Пред­веч­но­го слов­но ли­цом к ли­цу и чувству­е­те Его в се­бе и вез­де вок­руг» (7).

Фе­ни­мор Ку­пер, ав­тор из­ве­ст­ных прик­лю­чен­чес­ких ро­ма­нов «Пи­о­не­ры». «Пос­лед­ний из мо­ги­кан», «Зве­ро­бой» и «Пре­рия» не­го­ду­ет в них по по­во­ду унич­то­же­ния ди­кой при­ро­ды. Его ге­рои — Нэт­ти Бам­по и Чин­гач­гук — по­чи­та­ют ди­кую при­ро­ду и поль­зу­ют­ся ею с ува­же­ни­ем.

Пи­са­тель Ген­ри Эб­бот ос­но­вал но­вую эс­те­ти­чес­кую тра­ди­цию, про­во­зг­ла­сив «ди­ко кра­си­вым» дре­му­чий лес, на треть сос­то­я­щий из увя­да­ю­щих, упав­ших и пе­рег­нив­ших де­ревь­ев.

То­мас Кинг так опи­сы­вал во­до­па­ды Йо­се­ми­та: «Во­до­па­ды из­ли­ва­ют боль­ше, чем мы ви­дим… Са­мым прек­рас­ным на вид и са­мым му­зы­каль­ным яв­ля­ет­ся вы­со­чай­ший во­до­пад. Ска­ла нас­толь­ко от­вес­на, что за вре­мя все­го па­де­ния дли­ною в чет­верть ми­ли во­да не раз­би­ва­ет­ся на по­то­ки, она ль­ет­ся с вер­ши­ны ду­гой… Но к сво­е­му под­но­жию он рас­ши­ря­ет­ся и лег­ко из­ги­ба­ет­ся с од­ной сто­ро­ны и до то­го, как дос­тиг­нет сво­е­го пер­во­го гра­нит­но­го ло­жа, при­об­ре­та­ет фор­му ко­ме­ты, ко­то­рая мер­ца­ла на на­шем не­бе два го­да то­му…» (7).

Вдох­нов­лял­ся ди­кой при­ро­дой зна­ме­ни­тый аме­ри­ка­нс­кий по­эт Уолт Уит­мен:

Зем­ля дрем­лю­щих и свет­лых де­ревь­ев!

Зем­ля ушед­ше­го за­ка­та,

Зем­ля ту­ман­ных гор­ных пи­ков!

Зем­ля стек­лян­но­го све­та пол­ной лу­ны,

Слег­ка раз­бав­лен­но­го го­лу­биз­ной (7).

Все­го, по са­мым пред­ва­ри­тель­ным подс­че­там, в США нас­чи­ты­ва­ет­ся око­ло 70 пи­са­те­лей ди­кой при­ро­ды, по­ло­ви­на из ко­то­рых при­хо­дит­ся на 19 век и на­ча­ло 20 сто­ле­тия (7).

Нет сом­не­ния, что не уче­ные, эко­но­мис­ты и по­ли­ти­ки, а та­лант­­ли­вые философы, пи­са­те­ли и ху­дож­ни­ки в ко­неч­ном сче­те за­ин­те­ре­со­ва­ли аме­ри­ка­нс­кую на­цию проб­ле­мой сох­ра­не­ния ди­кой при­ро­ды.

Не­у­ди­ви­тель­но, что кар­ти­на ху­дож­ни­ка ди­кой при­ро­ды _А. Бирш­тад­та «Вид на Ска­лис­тые го­ры» ви­сит в Бе­лом До­ме, сим­во­ли­чес­ком цент­ре аме­ри­ка­нс­кой на­ции, а кар­ти­ны дру­го­го предс­та­ви­те­ля Шко­лы ре­ки Гуд­зон — То­ма­са Мо­ра­на — выс­тав­ле­ны в Конг­рес­се США (8).

Аме­ри­ка­нс­кие ху­дож­ни­ки и в на­ши дни при­ни­ма­ют ак­тив­ное учас­тие в за­щи­те ди­кой при­ро­ды. С целью по­пу­ля­ри­за­ции цен­нос­тей сво­бод­ной при­ро­ды ими соз­дан Му­зей ди­ко­го ис­ку­с­ства в Лос-Оли­во­се, с боль­шим ус­пе­хом по всей стра­не про­хо­дят выс­тав­ки ра­бот сов­ре­мен­ных ху­дож­ни­ков ди­кой при­ро­ды и Шко­лы ре­ки Гуд­зон.

Вли­я­ние аме­ри­ка­нс­ких ин­дей­цев на при­ро­до­ох­ра­ну

Эко­ло­ги­чес­кие тра­ди­ции аме­ри­ка­нс­ких ин­дей­цев, так­же как аме­ри­ка­нс­кая жи­во­пись, ли­те­ра­ту­ра, фи­ло­со­фия и эти­ка О. Ле­о­поль­да ока­за­ли боль­шое вли­я­ние на раз­ви­тие аме­ри­ка­нс­кой при­ро­до­ох­ран­ной иде­о­ло­гии.

«Из пе­сен и ле­генд раз­лич­ных аме­ри­ка­нс­ких куль­тур оче­вид­но, что зем­ля и ее соз­да­ния восп­ри­ни­ма­ют­ся как под­лин­но кра­си­вые ве­щи. Воз­ни­ка­ет чувство ве­ли­ко­го чу­да и че­го-то, что раз­жи­га­ет глу­бо­кое ощу­ще­ние ра­до­ст­но­го прос­лав­ле­ния (…) Для ту­зем­ных аме­ри­кан­цев это бы­ло прек­рас­ное со­об­ще­ст­во жи­вых су­ществ, из ко­то­рых лю­ди бы­ли толь­ко частью. Это бы­ло мес­то боль­шой свя­щен­нос­ти, в ко­то­рой всег­да мог­ли быть про­чу­в­ство­ва­ны тво­ре­ния Ве­ли­ко­го Ду­ха или Ве­ли­кой Тай­ны» — пи­шут аме­ри­ка­нс­кие ис­сле­до­ва­те­ли Э. Бус и Х. Джей­кобс (27). Ин­дей­цы на­де­ля­ли го­ры, де­ревья, жи­вот­ных пра­ва­ми, пок­ло­ня­лись и ох­ра­ня­ли свя­щен­ные при­род­ные мес­та.

«Вот что мы зна­ем: не зем­ля при­над­ле­жит че­ло­ве­ку, а че­ло­век при­над­ле­жит зем­ле. Вот что мы зна­ем: все в ми­ре вза­и­мос­вя­за­но, как кровь, ко­то­рая объ­е­ди­ня­ет це­лый род», — за­яв­лял Си­этл, один из вож­дей аме­ри­ка­нс­ких ин­дей­цев (28).

Тра­ди­ции аме­ри­ка­нс­ких ин­дей­цев ока­за­ли ог­ром­ное вли­я­ние на фор­ми­ро­ва­ние ми­ро­во­з­зре­ния та­ких ти­та­нов аме­ри­ка­нс­кой при­ро­до­ох­ран­ной мыс­ли как Ген­ри То­ро и Джон Мю­ир, не­ред­ко об­щав­ших­ся с крас­но­ко­жи­ми.

В 1980-х го­дах аме­ри­ка­нс­кие ин­дей­цы ста­ли объ­е­ди­нять­ся с при­ро­до­ох­ран­ны­ми ор­га­ни­за­ци­я­ми США, да­бы за­щи­тить от раз­ру­ше­ния тех­но­ген­ной ци­ви­ли­за­ции свои свя­щен­ные при­род­ные мес­та (27).

Более подробно об охране дикой природы США в книге Владимира Борейко  ” История охраны дикой природы США”  http://ecoethics.com.ua/wp-content/uploads/2012/12/wild_america.pdf

 

03.12.2017   Рубрики: Борьба за заповедность, Новости